Наряду со всем этим порой полезно переакцентировать сложившиеся традиции, попытавшись найти несколько иной подход к событиям вековой давности.

Первый постулат, который, на наш взгляд, необходимо принять, заключается в следующем: своя доля ответственности в вопросе Геноцида есть и у армянского общества в целом и особенно у нашей политической элиты: партий, интеллигенции и церкви. Они (за исключением отдельных лиц) не сумели разобраться в политических реалиях и процессах и предотвратить и помешать катастрофическому развитию событий. По стечению обстоятельств именно западноармянский сегмент элиты стал одной из первых жертв Геноцида 1915 года. Это свидетельствует о том, что у армянского общества, к сожалению, не было национальной стратегии, а также соответствующих средств и механизмов ее реализации. В свою очередь, культура стратегического мышления и политического прогнозирования формируется на основе интеллектуального потенциала общества и его организационных способностей, то есть нужно констатировать также неудовлетворительный уровень последних.

Век спустя Армения и Диаспора оказались в ситуации, которая тоже нуждается в адекватном восприятии и оценке. Актуальность этого обусловлена тем, что происходит реструктуризация на глобальном уровне: однополярный миропорядок сменяется многополярным – со всеми обусловленными этим геополитическими, экономическими и ценностными изменениями. В результате во всем мире нарастает военно-политическая напряженность, а доходящие до конфронтации взаимоотношения между основными геополитическими акторами подчиняются правилам новой, уже «Третьей холодной войны» [1, 2]. Нынешний этап истории, скорее всего, может стать поворотным. Его в каком-то смысле можно сравнить как с перекройкой мира и революционным изменением миропорядка после Первой мировой войны, так и с процессом распада СССР и последующими процессами в недавнем прошлом. Несомненно, это явление системной реструктуризации нуждается в содержательном осмыслении и сценарном анализе, только опираясь на которые, можно будет разработать стратегические программы, соответствующие интересам армянского общества.

Не обсуждая комплекс глобальных процессов, очень кратко коснемся процессов, разворачивающихся в географически более близких нам регионах. На подобной тактической плоскости самыми яркими проявлениями нынешней ситуации являются так называемые «гибридные» войны на Большом Ближнем Востоке (ББВ) и Украине. Попробуем вкратце рассмотреть процессы в этих регионах с точки зрения безопасности Армении (РА и НКР) и армянских общин Диаспоры.

Большой Ближний Восток

Война в Ираке (2003г.), «арабская весна» и самопровозглашение Исламского государства (ИГ) вызвали в регионе хаос, из-за которого пострадали, а порой даже необратимо распались, местные армянские общины. Между тем они не только непосредственные наследники западного армянства, но и носители и распространители западноармянской культуры. В этом плане события на ББВ можно воспринять как продолжение Геноцида. Очевидно, что ближневосточные процессы – прямая угроза для Диаспоры и всего армянства. Нужно также признать, что мы не были готовы к подобным вызовам и, к сожалению, у нас до сих пор нет программ и возможностей по комплексной реакции на них.

В то же время ближневосточные процессы нуждаются в комментарии и в плане информационной политики. Как известно, на ББВ происходят массовые (счет идет на миллионы) убийства и депортации, обусловленные религиозными и национальными признаками населения, параллельно уничтожаются культурные ценности, принадлежащие всему человечеству. За эту ситуацию ответственны страны, военно-политическая деятельность которых создала условия для осуществления подобного геноцида [3]. Пожалуй, целесообразно, чтобы на это явление обратили внимание и наши геноцидологи, хотя бы потому, что в войне против Сирии и в вопросах распространения исламского радикализма непосредственную роль играет Турция, которая тем самым и сегодня продолжает свою геноцидогенную политику.

Вместе с тем процессы на ББВ угрожают безопасности не только Диаспоры, но и Армении (РА и НКР). Хаотичная ситуация диктует государствам региона необходимость проведения более самостоятельной, а порой и более агрессивной политики, разрывая круг действия прошлых соглашений и договоров. Это явление наиболее легко заметить на примере Израиля и Турции: в частности, во взаимоотношениях последней с США наблюдаются некоторые разногласия и охлаждение. Кроме того, между Ираном, Израилем и Турцией усиливается также конкуренция в вопросе лидерства в регионе. Пожалуй, именно в контексте этих факторов нужно рассматривать планы Турции по созданию атомного оружия [4]. Очевидно, что эту проблему нужно воспринимать как серьезнейший вызов Армении и Диаспоре. Отметим также, что и данная проблема оказалась вне ряда вопросов, обсуждаемых армянским обществом и имплементируемых в информационный оборот, между тем наличие такого рода оружия у геноцидогенной страны во много раз опаснее.

Примечательно, что Турция для большей независимости от Запада и повышения уровня своей автономии стремится установить стратегическое партнерство с Россией. В свою очередь, применяемые в отношении России западные санкции подталкивают РФ к укреплению отношений с Анкарой. Такая политическая логика в какой-то мере напоминает прецедент тесного сотрудничества Москвы и Анкары в 20-ые гг. прошлого века. Особое беспокойство вызывает тот факт, что сегодня экономические акценты во взаимоотношениях этих двух стран ставятся не только на вопрос транспортировки российского газа, но и на сотрудничество в сфере атомной энергетики. В то же время, в отличие от ситуации, сложившейся в прошлом веке, сегодня Россия – гарант военной безопасности Армении и ее «ядерный щит» от Турции1. Вместе с тем нужно также учитывать, что если сегодня этот щит действует в условиях системы, сформированной харизматичным лидером РФ, то в долгосрочной перспективе эти гарантии не столь однозначны и определенны.

Однако негативный фактор ИГ не ограничивается только Турцией. Согласно некоторым сценариям, боевики ИГ могут переместить свою деятельность на Кавказ и Прикаспийский регион (что частично уже происходит2) и тем самым дестабилизировать и Южный Кавказ [5]. Подобное развитие событий также представляет непосредственную угрозу для Армении. Заметим, что по некоторым прогнозам исламские радикалы могут воспользоваться также процессами, развивающимися в Азербайджане в контексте «цветных революций». Как свидетельствует арабский и украинский опыт, создавшейся в результате таких революций ситуацией пользуются, прежде всего, экстремисты, у которых есть свои силовые структуры и четкие программы действий. Несомненно, подобный радикализованный Азербайджан во всех планах опаснее для Армении. Подобный сценарий, степень вероятности которого сегодня кажется не очень высокой, также нужно проанализировать и иметь в виду. К тому же, подобные развития возможны и в Турции, сравнитель «мягкая исламистская» власть которой может стать радикальной. Здесь, безусловно, нужно учитывать и то очевидное обстоятельство, что в лице Турции и Азербайджана мы имеем два тесно взаимосвязанных государства и народа.

Однако усиление экстремизма происходит не только на ББВ.

Украина

Инспирированная внешними силами в 2004г. очередная цветная революция в этой стране произошла в контексте «Второй холодной войны» и направлена против России. Не углубляясь в эти процессы, мы попытаемся очень коротко рассмотреть их влияние на армянское государство и общество. Как известно, на Украине официально проживает около 100 тысяч армян3, и рост националистических настроений, углубляющийся кризис в сфере управления и экономики в этой стране резко негативно сказались на них. А та часть наших соотечественников, которая проживает на территории военных действий – в Донецкой и Луганской областях – оказалась в наиболее тяжелых условиях. Сегодня в РА оказались армяне-беженцы не только с Ближнего Востока, но и с Украины. В свою очередь, известные события в этой стране и последовавшие за ними западные санкции против России достаточно негативно сказались на российской экономике и, следовательно, на живущих в РФ 2 млн. армянах. В частности, в результате падения курса рубля в 2014г. на 10.7% уменьшились также трансферты из РФ в РА, которые составляют более 80% от общего объема частных денежных переводов. Заметим, что «русские трансферты» играют важную роль в экономике РА, и их доля в ВВП, например, в 2013г. составила 15.4% ($1,6 млрд.). Учитывая не самые передовые позиции экономики РА (по показателю ВВП на душу населения РА занимает 115 место в мире), значение этого фактора достаточно велико. То есть, исходя только из этого показателя, можно констатировать, что российско-украинский конфликт негативно сказался на армянской экономике.

В целом, украинский кризис и напряженные отношения РФ-НАТО негативно сказываются на безопасности Армении. В частности, именно этой напряженностью можно объяснить усилившуюся в последнее время военную активность Азербайджана. Но есть и некоторые положительные последствия. Присоединение Крыма к РФ, стремление Донбасской и Луганской областей к автономии – яркие проявления важного для нас права наций на самоопределение. Отметим также, что в геополитическом плане, учитывая членство РА в ОДКБ и ЕАЭС, присоединение Крыма существенно препятствует известным стремлениям Турции по превращению Черного моря во «внутренний бассейн», что было бы неминуемо, останься этот полуостров в составе Украины4.

Таким образом, можно констатировать, что значительная часть армянского общества, вследствие тех или иных процессов на в той или иной степени сопредельных Армении территориях оказалась в довольно опасной ситуации, нуждающейся в глубоком осмыслении, анализе и оценке.

Подобная работа предполагает централизацию национальных интеллектуальных ресурсов, их соответствующее ориентирование и эффективное управление. Между тем в этом вопросе и у Армении, и у Диаспоры есть серьезные трудности.

Вследствие революционных изменений и «вульгарной либерализации» после распада СССР интеллектуальный потенциал РА существенно уменьшился. Закрылись сотни исследовательских институтов, конструкторских бюро и высокотехнологичные заводы. Нынешнее состояние экономики не позволяет полноценно финансировать науку и образование. Вызывает тревогу тот факт, что за последние двадцать лет уменьшилась не только численность населения Армении5, но и изменилась структура общества, в котором сегодня превалируют работники сферы обслуживания и торговли [6]. Достаточно отметить, что, согласно некоторым экспертным оценкам, численность качественной рабочей силы или занятых так называемой «сложной работой» (от высококвалифицированного рабочего до видного ученого) по самым оптимистическим прогнозам сократилась примерно в 10 раз. Согласно официальным данным численность научных работников сократилась минимум в пять раз, с 30 тысяч дойдя до 6 тысяч. О спаде научно-образовательной сферы свидетельствует также тот факт, что Ереванский государственный университет в рейтинговых списках занимает позиции ниже 1400 горизонтали.

Также не обнадеживает ситуация с интеллектуальным потенциалом в Диаспоре. В качестве самой большой потери последних лет можно отметить закрытие гимназии «Мелконян». Не блестяще обстоят дела и в арменоведческих центрах. По оценкам экспертов фонда «Нораванк», только 14 из действующих за рубежом 90 центров в той или иной степени (к сожалению, порой не на очень высоком уровне) занимаются актуальными вопросами, касающимися армянства [7]. Порой несколько примитивны (упрощенны) и подходы армянских СМИ Диаспоры к геополитическим реалиям [8]. Сложившееся положение, в частности, следствие той ситуации, когда так называемый «армянский капитал» (как за рубежом, так и на родине) не хорошо представляет нынешнее положение Армении и Диаспоры в так называемой глобальной системе «координат». Естественно, не осознается и важность развития интеллектуального потенциала. В результате совершаемые ими вне предпринимательства «патриотические» шаги зачастую проявляются в виде размещения очередного хачкара по соседству с той или иной структурой. Нужно также подчеркнуть, что в условиях нынешней военно-политической «турбулизации» происходит стремительное обесценивание международного права и его норм. То есть надежды той части армянского общества, что «доброжелательное отношение» международного сообщества к «Ай дату» приведет, например, к удовлетворению наших требований на основе Севрского договора, иллюзорны и тем самым опасны.

Между тем у наших конкурентов совершенно иная ситуация. В экономически развитой Турции (на 17-м месте в мире по ВВП на душу населения) действует 186 университетов, а дотации на образование составляют $24 млрд. Согласно рейтинговому списку вузов за 2013-2014гг. по версии The Times, в список 500 лучших университетов мира вошли 5 турецких вузов. А согласно показателю «Научно-исследовательской активности» Национального научного фонда США за 2014г. Турция занимаем 19-е место в мире. Примечательно, что эта страна лидирует также в плане издания и чтения книг: в 2012г. там было издано 42626 новых книг6.

Особого внимания заслуживает тот факт, что в этой стране сформировано примерно 100 «мозговых центров» (think-tank), значительная часть которых занята аналитической деятельностью и осуществляет стратегические разработки, нацеленные на развитие страны. Знаменательно, что некоторые из них заняты разработками специальных политических технологий по нейтрализации армянских инициатив по решению «Армянского вопроса», в основном уделяя особое внимание Диаспоре [9]. Вдобавок ко всему довольно активизировались в прошлом не добившиеся особых успехов азербайджанские исследовательские структуры [10].

Некоторые выводы

Один британский аналитик, углубившийся в изучение Арцахского конфликта, в одной из своих публикаций высказался в том духе, что армянская сторона выиграла войну, так как «технологически» (иначе говоря по своим интеллектуальным ресурсам) превосходила противника. На нынешнем, тоже имеющем поворотное значение историческом этапе это преимущество, к сожалению, существенно уменьшилось, и создавшуюся ситуацию нужно воспринимать как серьезнейший вызов, брошенный Армении и Диаспоре. В то же время несомненно, что наша креативная общественность, при наличии должного внимания и организации, может быстро восполнить это упущение. В частности, актуальной задачей нужно посчитать основание «мозговых центров» с привлечением ведущих аналитиков Армении и Диаспоры, которые должны будут проанализировать «армянские проблемы», разработать программы национальной стратегии и политико-экономические технологии их осуществления.

Гагик Арутюнян
Исполнительный директор НОФ «Нораванк»