МАМА АНЯ – АНГЕЛ РАНЕНЫХ АРЦАХА

Однажды её сын Гарик, находясь в командировке в Горисе, случайно встретил знакомого фидаи Гого и, разговорившись с ним, узнал, что тот недавно вернулся из Арцаха, где был ранен и лечился в местном госпитале.
– Как там моя мама? – осведомился Гарик у приятеля.
– Это не твоя мама, а моя! – воскликнул Гого, узнав, кто мама Гарика.

Сестру-хозяйку арцахского военного госпиталя Аню Саркисовну Аванесян называют просто – «мама». Все без исключения: раненые, сослуживцы и даже сам начальник госпиталя. Эта красивая женщина седьмой месяц практически не покидает госпиталь, проводит там дни и ночи, зачастую бессонные. Помимо своих обязанностей она успевает стирать, чистить, моет раненым ноги. Как же иначе? Ведь Аня Саркисовна не отличает их от своих сыновей – Гарика и Мгера. Если бы это было не так, не  сдавала бы она свою кровь для раненых бойцов. Зачем ждать донора, считает она, если у самой подходящая группа и резус?
О преданности Ани Саркисовны ходят легенды. Рассказывают, был такой случай: мама Аня с двумя прачками стирала во дворе госпиталя окровавленное бельё, когда  над городом появился вражеский самолёт и сбросил полутонную бомбу. Ударная волна сбила женщин с ног. Придя в сознание, мама Аня тут же… вернулась к корыту с бельём.
– Мама Аня часто беседует с ранеными, вникает в их нужды, искренне сопереживает им, – говорит медсестра Лида. – Если чего-то не хватает у ребят, приносит из дому своё.
И раненые воспринимают это как должное, само собой разумеющееся. Ведь она – их мама.
 Аня Саркисовна – словно олицетворение Родины-матери. И пока есть на нашей земле такие женщины, любой враг не страшен.

1992 год, декабрь

   
РОДИТЕЛЬСКАЯ КЛЯТВА

Сын

Ночь была лунная – местность просматривалась. Действовать приходилось лёжа, передвигаться по-пластунски. Картофельные клубни были на редкость крупные: урожай выдался на славу. Но жители села боялись подходить к полю: на другом конце находился вражеский пост. Угрозе смерти они предпочитали голод.
Однако с этим не хотела мириться горсточка молодых парней: всего несколько дней они в шаумянском Карачинаре, а сельчане полюбили их как родных – не только с оружием в руках защищают село, но и, рискуя жизнью, добывают населению пропитание...
Пальцы уже онемели, но Эдмон продолжал выковыривать картофелины из земли. Прокапывая почерневшими пальцами грубую почву, он вспомнил школу, десятый класс. Дело было на винограднике – каждую осень школьники помогали колхозникам собирать урожай. В тот день так же ныло тело, так же не чувствовал он пальцев: Эдмон один собрал и сдал больше тонны винограда, больше всех.
Пущенная с той стороны поля ракета, вспыхнув, ярко осветила местность – противник напоминал о своём присутствии. Припав к земле, бойцы замерли. Перед глазами, как наяву, предстала свадьба – праздничный фейерверк, весёлые и шумные гости, Наринэ в ослепительно белом платье, любующаяся белоснежными лебедями на капоте свадебной машины... Влюблённые своими руками делали их – символов красоты, любви, верности, чистоты и нежности. Лебеди обещали молодым вечное счастье. Увы, как только кортеж тронулся, один из лебедей упал...
В Эдмоне сочетались ум интеллигента и безумство героя, сила и нежность, гордость и необычайная простота и скромность. Среднюю школу юноша окончил с золотой медалью, в университете также учился на отлично, серьёзно занимался спортом, музыкой, рисованием, военным делом... И везде был среди лучших. Природа щедро одарила его всем, но поскупилась в главном...
Враг наступал на Шаумянский район. «Это северные ворота Арцаха, именно там решается судьба всего края», – говорил он родным, собираясь на передовую. Те вначале попытались отговорить. Только жена Наринэ молчала: зная хорошо его характер, она понимала, что раз Эдмон почти сразу же после свадьбы покидает её, значит, это необходимо и остановить его будет невозможно. Как многие женщины Арцаха, она была не только женой, но и боевой подругой: когда всенародное национально-освободительное движение только начиналось, Наринэ прятала у себя дома оружие друзей мужа и, деля с ними все невзгоды подпольной работы, помогала печатать и распространять листовки, организовывать встречи...
Закрывая перед врагом северные ворота Карабаха, Эдмон Барсегян погиб, став для шаумянцев символом человечности и мужества, самоотверженности и героизма. За свою короткую жизнь он многое сделал для родины и народа, но для себя лично многого не успел. Не успел увидеть маленького Эдмончика, родившегося спустя два месяца после смерти отца, не успел вернуть к жизни белоснежного лебедя, недопел песню любви жене...

Отец

А жизнь продолжалась, продолжалась борьба карабахцев за свободу. Шестидесятилетний Александр Барсегян поклялся на могиле сына отомстить – за Эдмона и за все раны, нанесённые родине врагом. Как настоящий фидаин поклялся он не возвращаться домой до тех пор, пока не будет изгнан с родной земли последний вражеский солдат.
В течение нескольких месяцев Александр пытается записаться в один из отрядов самообороны. Однако оружия ему не выдают – возраст неподходящий. Он не отчаивается. Безоружный, под градом разрывающихся снарядов рвётся в самые горячие точки – помогать выносить с поля боя раненых, поднимать своим присутствием ребятам дух. Видя, что старика не удержать, наконец выдают ему автомат. Отец добился своего – сменил сына.
«Я знаю, ты окажешься сильным, крепись, не падай духом, справедливость в конце концов восторжествует...» – это слова из записки Эдмона отцу в следственный изолятор зимой восемьдесят восьмого. Тогда гордость Степанакертского комбината строительных материалов, многократный победитель социалистических соревнований, кавалер ордена «Знак почёта» каменотёс Александр Барсегян – активист Карабахского движения – был подло оклеветан, и прокуратура СССР не замедлила возбудить уголовное дело. Справедливость в конечном счёте восторжествовала, но душевная рана осталась надолго.
Александр оказался сильным отцом – слово своё он сдержал: продолжил дело, начатое сыном. Воевал наравне с молодыми. Во время одной из операций в сентябре 92-го года с небольшой группой взял в плен шестьдесят двух вражеских солдат. Но ни человеческая подлость, ни суровые реалии войны, ни потеря сына не очерствили его сердце. Увидев брошенного в хаосе разрухи и смерти плачущего азербайджанского ребёнка, Александр поднял его и, приласкав, передал находившейся неподалеку женщине (мирному населению был оставлен гуманитарный коридор), наказав беречь как собственного. 
                  

Верный клятве, Александр Барсегян сражался до последнего, до конца... Тело его привезли домой боевые товарищи...
За один год учительница Епраксия Карапетян потеряла сына и мужа. Но не сломилась женщина: словно олицетворение Родины-матери, она ни на минуту не покидала родной Аскеран во время ужасных артобстрелов. И умудрялась даже в стенах полуразвалившейся старинной крепости Майраберд с автоматом и гранатой в руках (она умела обращаться с ними) вести занятия с детьми, тоже не пожелавшими покинуть родную землю.
Одолима ли земля, на которой живут такие отцы и дети?!
     
1993 год, октябрь

«МЫ ИСКАЛИ ДОСТОЙНОЙ СМЕРТИ…»

Мартунинский оборонительный рубеж карабахских войск. N-ский, как принято обозначать, батальон. После того, как в прошлом году в бою погиб отважный командир Меружан Мосиян, отвественный пост доверили его 22-летнему родному брату Артуру, выпускнику педагогического института г. Степанакерта, скромному, успевшему завоевать среди подчинённых авторитет, молодому человеку.
Костяк батальона составляют ребята, которые ещё в 89-ом уходили в близлежащие леса и горы – в партизанские отряды. С тех пор они успели понюхать пороха, действовали храбро и, несмотря на неизбежные в бою потери, без приказа не уступили ни одной позиции.
Недавно бойцам батальона удалось уничтожить крупную диверсионную группировку противника численностью более ста человек. Последние стремились перерезать трассу, соединяющую Мартунинский и Гадрутский районы, выйти под Агдам, сгруппировать там силы и ударить по Степанакерту. Карабахский пост был немногочисленный – дюжина бойцов (три смены по четыре человека). Диверсанты рассчитывали взять важный пост, затем продвинуться и занять несколько стратегических высот, установить полный контроль над местностью.
Бой начался на рассвете, окутанном туманом. Воспользовавшись плохой видимостью, а также тем, что соседние посты располагались далеко, противник пытался обойти пост с тыла и перекрыть все подступы к нему.
Часть диверсантов засела в засаду, будучи уверенной, что сразу же после первого натиска постовики побегут – тогда встречным огнём можно будет легко перебить их.  Но молниеносной атаки не получилось. Шквал гранатомётного огня, сразу же лишивший ребят связи и боеприпасов, сопровождаемый неестественными, дикими криками наступавших, ожидаемого эффекта не принёс. Постовики не дрогнули, не побежали, более того, дали достойный отпор. Даже тяжелораненые не выпускали из рук оружия.
– У нас оставалась горсточка патронов  и два бронебойных снаряда, – рассказывает один из них Владимир Мирзоян (его 17-летний сын Арсен погиб в декабре прошлого года).
– Мы уже думали о том, как достойно умереть. Диверсанты были хорошо подготовлены и прекрасно вооружены. Гранаты они бросали с меткостью баскетболистов, к тому же наш пост находился под уклоном, и гранаты скатывались прямо в окопы. Секунды, в течение которых брошенная граната разрывалась, само ожидание разрыва казались нам целой вечностью Но мы сумели выстоять до тех пор, пока подоспела помощь.
Сколько они держались, Владимир Мирзоян не может сказать – время словно остановилось. Оказалось – более часа. Геройски погибли командир Артур Саркисян, Эдик Григорян, Левон Акопян, Карен Каграманян. Другие – раненые и те, кого вражеская пуля миновала, проявили не меньше героизма. Они боролись до конца, не покидая окопа, где лежали тела погибших товарищей. В том же окопе нашли свою смерть двадцать диверсантов
А подоспевшие карабахские подразделения добили группировку. На поле боя осталось 96 трупов (70 из коих оказались уроженцами Мингечаура) – молодежь от 20 до 30 лет, прошедшая специальную подготовку в Мингечауре и Кировабаде под руководством турецких инструкторов – об этом рассказали пленные.
В который уже раз специальная подготовка и современное вооружение, столкнувшись с несгибаемой волей и духом простого карабахского воина, терпят крах!

1994 год, апрель

 ПОТУХШИЙ ОЧАГ

День рождения отмечали у двоюродной сестры. Кто-то из подруг предложил Саше тест – нужно поочерёдно «сажать» в кузов нарисованной на бумаге машины близких родственников. По тому, в каком порядке они расположатся, можно будет определить степень привязанности к каждому. Спохватились позже – когда именинник, смущенно повертев в пальцах ручку, так и не вписал в кузов на бумаге ни одного кружочка – у Саши же нет близкой родни!..

Отец, Багдасар Минасович, умер в 84-ом году от инфаркта в Баку, куда переехали в своё время из Степанакерта. Спустя несколько лет, не выдержав пережитого во время чудовищных погромов в Баку, тяжело заболела и скончалась по дороге в Степанакерт мать, не доехав до родного города всего два-три десятка километров.
В Степанакерте, поселившись у дяди, Александр поступает в местное техническое уилище в группу радиомеханики. Наступает армейская пора. Отслужив в рядах советской армии, возвращается в Карабах.
Идёт 91-ый год. Война набирает обороты, постепенно вовлекая в себя всё большее количество людей. Александр Саркисян записывается в одну из рот, сначала пехотинцем, затем, когда в подразделение поступает техника, становится механиком-водителем БМП. Участвует в боях по подавлению огневых точек противника в Ходжалу, в операциях по освобождению оккупированного Мартакертского района (здесь он вместе с экипажем несколько раз попадает в окружение, но всё обходится благополучно). Однажды, не заметив, что пехота отстала, он врывается на боевой машине в азербайджанское село Алибейли – один, вместе с наводчиком. Пост противника в панике бежит…
Александр погиб близ села Гюлюджа на территории Агдамского района – БМП был подбит вражеским гранатомётчиком.
Война потушила ещё один семейный очаг. Саша так и не успел жениться, не оставил на земле продолжателя рода. Его похоронили не рядом с матерью, а в братской могиле, у Вечного огня, чтобы память о герое не угасла в веках.

1994 год, май

 
ЧЕЛОВЕК ИЗ ЛЕГЕНДЫ: МОНТЭ МЕЛКОНЯН

Июнь 1993 года... Скорбная толпа мужчин, женщин, взрослых и детей словно не замечала сильного дождя. Он смывал с лиц собравшихся слёзы, и, казалось, сами небеса плакали, сочувствуя горю. Люди прощались с героем.  Не верилось, что смерть властна и над такими. Ведь сам легендарный герой не верил в собственную гибель, не раз повторяя: «Убить меня невозможно».
Совсем не военной выправки, с внешними приметами «обыкновенного смертного», он сумел за короткое время стать не только героем Карабаха номер один, но и символом мужества, веры, преданности родной земле. Одно его присутствие вселяло в окружающих уверенность – в себя, в собственные силы и завтрашний день.

Внешне у Монтэ Мелконяна (Аво – так любовно прозвал его народ) всё получалось легко и непринуждённо. Иногда казалось, что он просто играет в войну.
Рассказывают, что однажды, когда по рации сообщили о наступлении вражеских танков, командир справился об их количестве. «Три», – ответили ему.
Говорят, Аво произнёс с неподдельной досадой: «Так мало?»
Ещё утверждали, что он способен был в одиночку брать вражеский танк –  лишь бы ему  свои не мешали.  Быль, похожая на легенду?
Между тем под командованием Монтэ Мелконяна бойцы Мартунинского оборонительного района НКР подбили и взяли в качестве трофея десятки единиц вражеской техники, в том числе танков, БМП, БРДМ. Аво не отсиживался в своём Мартунинском районе, когда там ненадолго воцарялось затишье, он стремился в места горячих боёв, участвуя в обороне всего Карабаха.
Монтэ Мелконян родился в 1957 году в небольшом колифорнийском поселке  Варселия. Армян здесь не было, да и в семье Мелконянов на родном языке не говорили. В 1969 году отец Чарльз, мать Забел с детьми переезжают в Испанию. Когда в школе маленького Монтэ спрашивают о национальности, он, думая, что этим словом сказано всё, отвечает:
– Американец.
– Какой американец? – просят его уточнить.
Юноша удивлён и заинтересован. С энтузиазмом принимается изучать своё
происхождение, свои корни. Они уходят в Западную Армению.
Окончив школу, Монтэ едет в Турцию посмотреть на земли своих предков, затем в Ливане с интересом изучает всё армянское. Возвратившись в США, он поступает в университет неподолеку от Сан-Франциско, на курсы истории древнего Урарту. По завершении учёбы Монтэ отправляется в Ливан, где в 1978 году принимает активное участие в боях по обороне армянских кварталов. Отсюда начинается его боевая карьера.
Судьба бросает Монтэ Мелконяна в самые горячие точки мира. Начинается совершенно иная, полная событий и испытаний жизнь. В мае 1980 года с группой товарищей он записывается в тайную Армянскую освободительную армию (АСАЛА). Дважды, оба раза во Франции, его арестовывают. И если в первый раз благодаря стараниям друзей через месяц Монтэ уже был на свободе, то во второй раз (в 1985 году) ему пришлось отсидеть три с лишним года. Ещё пребывая в заключении, он живо интересуется начавшимся в Арцахе освободительным движением. Сразу же после тюрьмы пытается выехать в Армению, а оттуда в Карабах. Однако это удается ему лишь спустя полтора года. Впервые прибыв в Арцах в сентябре 1991 года, буквально на следующий день Монтэ Мелконян включается в бои за сёла Бузлух, Манашид, Эркедж Шаумянского района. После непродолжительной отлучки он снова возвращается в Карабах, приняв руководство силами самообороны Мартунинского района НКР.
В это время, воодушевлённые успехами в Шаумянском и Мартакертском районах, азербайджанские вооружённые формирования предпринимают широкомасштабное наступление в Мартунинском направлении. Особенно напряжёнными оказались бои за село Мачкалашен – здесь впервые заговорили о Монтэ во весь голос.
– Это было настоящее сражение, – рассказывал Аво, – именно здесь решался вопрос – быть или не быть Арцаху. Ведь Мачкалашен – южные ворота Карабаха, и враг стремился любой ценой войти в них и продвинутся дальше к Шуши, тем самым отрезать нас от матери-Армении. Но ребята выстояли, не только не уступив и пяди родной земли, но и уничтожив и захватив большое количество живой силы и техники. …Сегодня в райцентре Мартуни, в центре города стоит величественный памятник герою, словно вобравший в себя всё недавнее героическое прошлое края, дышащий отвагой и мужеством. Народ любит приписывать своим героям легенды, и Аво в этом плане исключения не составляет. Но неоспоримо одно – Монтэ Мелконян, в совершенстве зная своё дело, вернулся на родину предков, чтобы защитить её ценой своей жизни…

1994 год, июнь