В машине их было семеро - командир с тремя соратниками, друг-телохранитель, связист и водитель. Лучи фар машины то скользили, то прыгали по дороге, пронзая предрассветную мглу, наступающую за короткой летней ночью. Взгляд командира заметил в свете фар двух животных, похожих на медвежат. Он испытал чувство детского восторга, отвлекся от близких и далеких воспоминаний и на мгновение оживился. Пассажиры также следили за бегом напуганных зверей.
- Не убивай, - тихо произнес командир, схватив за руку бойца, уже поднявшего оружие.
Наконец животным удалось выскочить с проезжей части, и они исчезли в придорожных кустах. Возможно, эти животные, называемые "кшере", получили свое название именно из-за того, что выходят на "прогулку" ночью. Они наносят ущерб огородам, разрушают грядки, портят овощи. Как они очутились тут? Ведь на дороге не было не только огородов, но вот уже четыре года земля и поля вокруг не обрабатывались, сады заброшены.
Пассажиры машины еще несколько минут, весело смеясь, следили за животными, затем перешли к обсуждению своей задачи. Они уже находились у хлевов Бердашена. Удача неизменно сопровождала его. Под его командованием отряды сражались на подступах к Шуши, в Кельбаджаре, Физули, Мартуни. Когда ему сообщали, что противник на бронемашинах перешел в наступление, он отвечал: "Пусть идут, везут для нас подарки". И это были не пустые слова - бронетехнику отрядам Мартуни "подарил" побежденный противник.
Машина с ревом взбиралась на горы. Дорога была каменистая, разбитая. Предрассветная мгла постепенно редела. На небе гасли звезды. Лучи солнца окрасили вершины гор позади Бердашена.
Командир направлялся на свой наблюдательный пункт, расположенный на вершине горы Мот. По-видимому, "Мот" получила свое название от темных скал, окружавших ее. Северный склон горы покрыт песком, и сколько горячих голов из числа аскеров, штурмовавших армянские позиции, нашли здесь свою смерть. Наблюдательный пункт был самым удобным местом для руководства боем. Впереди расстилалась равнина, район Агдама, а вдалеке в лучах восходящего солнца поблескивала напоминавшая серебряную ленту река Кура.

 Когда доехали до места, весенний солнечный день уже вступил в свои права. Бой шел в соответствии с планом. Радостные, свидетельствующие об успехе вести поступали с разных точек. Багманлар был занят, Марзлю тоже. Но последний еще не был полностью освобожден, бердашенцам не удавалось выдавить врага из домов, скрытых среди садов.
- Командир, пойдем посмотрим, что происходит в Марзлю, - вот уже который раз предлагал один из подчиненных.
У командира не было привычки оставлять свой наблюдательный пункт, как бы ни развивался бой. Один из бойцов - мартуниец - спал сладким утренним сном. Друг-телохранитель молча наблюдал за происходящим.
Боец упорно повторял свою просьбу-предложение.
- Ладно, пойдем, - согласился обычно непреклонный командир.
Воодушевленные успешным исходом боя, четверо военных разместились в машине, командир - рядом с водителем. Автомобиль с шумом рванулся с места. От шума вскочил спящий мартуниец.
- Подождите, подождите, я тоже еду, - закричал он вслед машине.
Машина остановилась.
- Ну ладно, догоняй нас, - послышался голос командира.
- У меня нет оружия, - и протянул руку к связнику.
В ответ на вопрос хозяина автомата из машины прозвучало: "Смотри, если отдашь, назад не получишь". Мартуниец схватил оружие и побежал к машине. Он спешил навстречу смерти. . .
Когда машина наконец вырвалась из горного серпантина, им встретился грузовик с празднующими победу бойцами. Обменявшись несколькими словами, они продолжили свой путь. Одни - к покрытому огнем и дымом Марзлю, другие - к селам ущелья, неся туда весть о долгожданной победе. Марзлю затерялся в пыли, огне и дыме, даже лучи летнего солнца были не в состоянии пробиться сквозь покрывавший село туман. Выстрелы, слышавшиеся из разных уголков села, свидетельствовали о том, что противник все еще сопротивляется.
Машина командира двигалась среди разрушенных домов, стен, расщепленных деревьев и разваливающихся оград. С одной стороны дороги пролегал влажный, но безводный ручей. Они еще были на окраине села, когда из-за стены кто-то появился.

- Ребята, это турок, - забеспокоился друг-телохранитель. Казалось, ему не поверили. Еще несколько метров. На этот раз несколько человек в камуфляже появились и тут же скрылись за стеной.
- Турки, - тревожно повторил друг-телохранитель, опытный, хладнокровный, никогда не теряющий головы мужчина.
- Остановись, посмотрим, кто это, - приказал командир. Он первый вышел из машины. В этот момент из-за стены послышались выстрелы.
Выскочившие из машины бойцы залегли вдоль ручья и начали отстреливаться. Друг-телохранитель не спускал глаз с командира. Из-за стены показался ствол бронемашины. Первый снаряд никого не задел, осколок второго рикошетом поразил командира, попав ему в голову. Сраженный, он мгновенно упал на землю. В памяти давно и хорошо его знающего друга-телохранителя всплыла его фраза: "В меня турецкая пуля не попадет". Его спутники продолжали обороняться. Бежавший навстречу смерти мартуниец был тяжело ранен. Он погиб через 2-3 часа после командира. Смерть юноши, избежавшего ада турецкого плена, причинила глубокую боль всем, кто его знал.
Армяне еще оборонялись: двое бойцов, телохранитель командира и водитель. Последний тоже был ранен, но продолжал стрелять. Немедленно нужно было дать знать своим, однако рация была у командира. Как подойти к нему? Врагов было немного, но они ползком приближались к машине. Их целью было бездыханное тело командира - важный трофей, суливший славу. Они уже были близко. Время, казалось, остановилось, хотя прошло всего 20-30 минут.
Тут подоспели бердашенцы. . . Бойцы, несущие домой весть о победе, узнали о гибели командира на полдороге. И радость померкла перед тяжестью этой потери. . .
Находившаяся в деревне Ашан женщина из Еревана, местная уроженка, утром приготовила свежий хлеб, сыр, мацун и маленькую корзинку клубники. В Ашане знали, что командир очень любит мацун. Когда она на попутном грузовике приехала в Мот, на наблюдательном пункте царило тяжелое молчание.
Осенью 1994г. , после 3-летнего перерыва, автор этих строк была снова в Карабахе. Так получилось, что сын моей подруги, военнослужащий, на машине которого мы ехали, должен был по пути заехать в штаб, находившийся в Мартуни, в так называемом доме приемов. В усаженном деревьями дворе мое внимание привлек столоподобный камень. Подошли. С трепетом прочитала надпись на камне: "Привет, как ты, Аво? "ОО" от "23"-го. " Каменный памятник был установлен его верным боевым соратником и советником. "ОО" - это позывные Аво, "23" - его советника.
В настоящее время этот памятник перенесен. Он установлен в нижней части Спитак Шена, на дороге Мартуни-Степанакерт и известен как Родник Аво. На памятнике изображены карты Республики Армения и Нагорно-Карабахской Республики, под ним бьет родник.

/Голос Армении/