Мы сильнее, когда мы вместе.
Армянский мир на всей планете отдает дань памяти 130-у предстоятелю Армянской Апостольской Церкви Католикосу Всех Армян Вазгену I, остававшемуся духовным пастырем нации в течение 39 лет. Он ушел из жизни 14 лет назад, но остался в народном сознании великим армянином, истинным священнослужителем и патриотом. С рассказами о жизни и деятельности Вазгена I, его значении в судьбе Армянской Апостольской Церкви в эти дни выступают многие священнослужители, ученые-богословы и миряне, имевшие счастье общаться с ним. Из их воспоминаний во весь рост встает личность мудрая, светлая и очень притягательная. Ниже мы публикуем воспоминания Семена АХУМЯНА о его встречах с Вазгеном I.
Наше доброе знакомство продолжалось до последних дней
жизни этого великого человека.
Нередко я звонил ему и обычно представлялся так:
— Ваше святейшество, с Вами говорит министр всех
армян.
Когда я впервые полушутя обратился к нему с таким несколько
выспренным словосочетанием, он улыбнулся, сказав, что
я, наверное, не очень ошибаюсь — ведь нет в мире
такой страны, где армянская диаспора не создавала своего
хотя бы небольшого культурно-образовательного очага...
Так получилось, что два года мы отдыхали с этим ставшим
для меня очень дорогим человеком в кисловодском санатории
“Красные камни” (он очень любил этот курорт).
По натуре я несколько ленивого склада. Вставать рано
утром (тем более на отдыхе!), делать зарядку и совершать
пробежки по определенному (в зависимости от возраста)
так называемому терренкуру для меня требовались серьезные
усилия. Однако, когда приехал католикос, я не устоял.
Он заставлял меня утром рано, до завтрака, совершать
самый далекий (для молодых) и самый трудный терренкур.
Он шел быстрым шагом, я еле успевал за ним, он подымался
на гору, я, задыхаясь, наконец догонял его. А ведь
ему было тогда 75, а мне 53 года. Потом, несколько
отдохнув, мы, мирно беседуя, спускались вниз, чтобы
успеть к завтраку. Эта “экзекуция” продолжалась
ежедневно, в течение всех двадцати дней. В конце отдыха
я уже не отставал от него...
Как-то один из наших отдыхающих довольно нетактично
спросил католикоса — верит ли он в Бога? Я почувствовал,
будто в нем что-то взорвалось. Но он сумел сдержаться
и через некоторое мгновение, видимо, усилием воли поборов
в себе гневные нотки, спокойно сказал:
— Знаете, милый человек, каждый должен во что-то
верить! — И замолчал, ничего больше не добавив.
Потом молча встал и, вежливо попрощавшись, ушел. Мы
были глубоко шокированы этим столь оскорбительным для
него вопросом, однако задавший его так и, к сожалению,
ничего не понял...
Он часто заходил к нам в номер, и мы с супругой угощали
его на нашей веранде кофе с неизменной рюмкой армянского
коньяка. Он был удивительно теплым и милым собеседником,
и от каждого его посещения мы получали огромное удовольствие.
Однажды уже в Ереване он позвонил к нам домой и пригласил
нас с супругой в Эчмиадзин, чтобы показать недавно
открывшуюся в первопрестоле выставку. Была глубокая
осень, стояла довольно холодная погода. Когда мы приехали,
католикос стоял у дверей покоев, ожидая нас. Мы были
очень смущены этим и в то же время бесконечно тронуты
таким вниманием.
Он лично показывал нам экспонаты выставки, как ребенок,
любуясь и восхищаясь ими, вдохновенно рассказывал об
истории этих реликвий, а затем повел нас к себе, где
в небольшой, но очень уютной комнате его матери (она
была ему очень дорога) угостил нас небольшим ужином
с неизменной рюмкой коньяка, а в конце на прощание
подарил нам медаль, отчеканенную в Лондоне в честь
25-летия его избрания...
В последний раз я был у него вместе с членами ректората
ЕГУ, где ему вручали золотую медаль университета. Он
был очень тронут вниманием и так оживился, говоря о
проблемах просвещения, что на некоторое время покинул
нас, принес какие-то документы и с волнением начал
рассказывать и показывать нам свой диплом об окончании
филологического и философского факультетов (отделение
педагогики) Бухарестского университета.
Я никогда не забуду эту трогательную картину: перед
нами стоял гордый в своем величии мудрый старец с несколько
грустновато-печальными глазами, действительно щедро
дарящий людям Свет и Добро.
Прошло несколько месяцев и его не стало. Но память
продолжает жить, трепетно сохраняя нетленный образ
Человека, ежедневно общавшегося с Богом.