Мы сильнее, когда мы вместе.
Наира Мурадян из породы людей, для которых весь жизненый цикл является средством для созидания прекрасного. Её творчество: будь то анимация или живопись наполнено светлой энергетикой. Мастерски используя талант, дарованный ей Господом, переданный в генном коде её родителями, Наира Джаниковна не перестаёт удивлять полетом и размахом своей фантазии. Она оригинальна во всём, даже "смайлики" в её письмах, смотрят в обратную сторону...
- Наира Джаниковна, мир анимации, это мир волшебства, мир детства. Насколько я знаю, Вы были вовлечены в этот мир еще в раннем детстве, Кто привел Вас в него? И как получилось, что Вы остались в этом мире на долгие годы?
- Анимация это КИНО, и, как кино делится на жанры.
Только волшебным и детским его не назовешь!
Я уверенна, что хороший детский фильм посмотрит и взрослый,
и, наоборот, - если ребенку позволят смотреть "Кабаре"
Боба Фосса, ему будет интересно. Проверенно на моих
детях.
Мне повезло родиться в семье художников. Как
и все в детстве, рисовала, но меня еще и направляли:
хвалили или ругали. Папа, в основном ругал, а мама
всегда хвалила, так что охоту рисовать не отбили.
Во всех школьных сочинениях на тему: «Кем я стану»,
я писала, что стану мультипликатором. Уже не помню
причину этого постоянства.
Сокурсником родителей был Степан Андраникян - один
из основоположников армянской анимации. Мама позвонила
Степану Хачатуровичу, и он согласился просмотреть мои
рисунки. Мне было 17, когда впервые попала в «МУЛЬТЦЕХ»,
- так назывался коллектив молодых людей, которым руководил
Андраникян на студии "Арменфильм". Они же
называли себя МУЛЬТГРУППОЙ!
Влюбилась я сразу и во всех! Меня приняли, как потом
говорил Роберт Саакянц, из-за прически - огромной копны
кудрявых нечесаных волос.
Через год мне доверили работу художника-постановщика
на фильме "Тысяча уловок" Людмилы Саакянц.
Больше нигде я не чувствовала себя так органично и
хорошо! Не вижу причины, куда-то уходить из анимации,
- я только это умею и люблю.
- Почему Вы считаете, что анимацию нельзя назвать волшебной? Ведь посредством мультфильма происходит воспитание, и не только чувств и эмоций. Когда Ваши дети смотрели «Кабаре», они находились на совершенно ином уровне восприятия, ведь они этот мир впитали с молоком матери, ген красоты у них уже в очередном поколении. Но это скорее исключение, чем правило. Большинство детей, если им предоставить возможность выбирать, что смотреть: кино или мультик на один и тот же сюжет, то они выбирают мультик. Вот и Вы не стали же режиссером кино? Так в чем же эта притягательная сила анимации?
- Редко случаются анимационные волшебные фильмы, но называть анимацию только детской уж никак нельзя. Притягательность анимации в ожившем придуманном персонаже – все дети умеют оживлять игрушки и для них нормально видеть нарисованного слона умеющего говорить!
- Для Вас творческий процесс, это работа или же образ жизни? Как сосуществуют мир волшебства, иллюзий и мир реальности, быта? Находят ли они точки соприкосновения? Не конфликтуют?
- Творческий процесс - и работа и образ жизни. Устаю
я только тогда, когда работы нет.
Если, например сложная сцена давит на психику,
я переключаюсь на что-то другое, - придумываю историю
или рисую, главное, чтоб руки были заняты. Быт
можно, а иногда необходимо игнорировать. У меня это
получается.
- Близкие не страдают от этого?
- Мои близкие тоже умеют игнорировать быт.
- Ваше творчество впитало в себя многие достижения не только мультипликации, но и мировой культуры. Вы умеете оживлять поэзию, цитировать великих посредством своих индивидуальных образов. Иногда, кажется, что Вы принимаете культурных авторитетов, как источник саморазвития. Вы намеренно творите эти метаморфозы или это и есть Вы?
- Если бы я могла писать портреты как Рембрант или
Леонардо, я бы оставила их в покое, но, увы, не дано.
Так что, пользуюсь бессовестно: авторских платить
не надо, да и обработка часто их делает не узнаваемыми!
В наш век синтеза это простительно. Поэзия, как и музыка,
в образах границ не имеет!
Я ли это? Могу сказать одно, - мои личные переживания
никогда не влияют на работу, я о них забываю.
Скорее, если у меня есть рабочая тема (фильм), то я
перестаю понимать текущую жизнь. Это неудобно,
но терпимо.
- А как к этому относятся мэтры, Ваши коллеги по творческому цеху?
- Пока осуждений не было.
- Вы производите элитарный высокоинтеллектуальный эстетский продукт. Это удел больших художников. В сегодняшнем мире потребления интеллектуальной, литературной, художественной (и прочее) жвачки, не боитесь непонимания масс?
- Когда слушаешь музыку или читаешь сценарий, возникают образы. Элитарные они или попсовые, - тебя не волнует. Тут важно другое. Созданный образ должен пройти проверку времени. Если на следующий день он все еще тебя волнует и радует, то не нажимаешь кнопку «Delete», а берешь его в фильм.
- Значит, все равно, для Вас существуют какие-то стандарты: эстетические или технические? Что больше стараетесь вложить в свои произведения: рациональное или же чувственное? Как происходит работа над возникшим образом?
- Стандарт – плохое слово. Люди разные –
кто-то смотрит на человека и видит только одежду и
кольца а кто то видит пластику движения и красоту рук.
Над образом можно работать очень долго, иногда он так
и не получается и ты его выкидываешь из фильма, но
этот процесс поиска очень интересен.
- Чем Вы порадуете нас в ближайшее время и в перспективе?
- Уже почти год работаю над фильмом с рабочим названием
«Тертерян Баллет». Финансирование желает
быть лучше – очень мало денег дали на фильм,
а проект стоит вложений .
Я надеюсь, что смогу не остыть и закончить эту работу
.
- Вы творили в трудные для страны и для Вас лично годы. Не было искушения уехать в Америку или в Россию под крылья признанных мастеров жанра?
- В трудные годы, - они у нас зовутся МУТ У ЦУРТ (темные
холодные), (кстати, неплохое название для фильма),
- нам повезло, у нас была работа и хотя каждый
день приходилось пешком добираться до студии (12км),
только там был свет и возможность работать. Люди готовили
обед для дома, а стирали и мылись на студии!
Были мысли уехать в Чехию, в частности, но не случилось.
И, СЛАВА БОГУ! Я начинаю скучать по Еревану сразу же,
как сажусь в самолет.
- Что родилось в эти «мут у цурт» годы? Откуда черпали вдохновение? Как воспринималось в то время творчество неискушенной публикой, людьми, которым нужна была пища иного плана? Не приходилось слышать от них, мол, надо как-то выживать, а ты все в игры играешь?
- Вдохновляли книги, и творчество друзей – странно, но в эти годы с друзьями встречались чаще и по долгу разговаривали об искусстве!! В эти годы я сделала иллюстрации к повести-сказке Толкиена «Хоббит» и книге «Властелин колец». Они тихо лежат у меня в старой тахте.
- Вы говорите, что не можете без Еревана. Что он значит для Вас? Какой он для Вас?
- Ереван так быстро меняется,что понять полностью где ты живёшь невозможно. Ереван открытый город – СВОБОДНЫЙ! А свободу я люблю! Тот Город, который я помню с детства, остался в воспоминаниях, но и новый облик его родной и любимый. Люблю гулять ранним утром по городу, когда кроме уборщиков никого. Самое ценное наше освещение – солнце Еревана особенное !!!
Беседовал Виктор Коноплев