– Виктор, в вашем случае можно говорить не только о заинтересованности, но и о любви к армянам. В этом плане для меня яркими примерами являлись Ким Бакши, Андрей Битов, Джованни Гуайта. Каков ваш путь к Армении?

– Русские люди ведь сначала влюбляются, а потом только думают, почему они влюбились. Так и у меня, сначала возникла любовь, а потом я начал задумываться, отчего же так произошло? Для меня армянство, словно солнце, а армяне – лучики этого солнца. Разве можно не любить солнце, которое дарит радость и жизнь?

А начиналось все с дружбы моего отца с армянином, и я, будучи маленьким мальчиком, гостил у них в семье, видел, как живут эти люди, как общаются друг с другом, видел их взаимоотношения, отношение к гостям, к старшим. Меня тогда уже это поражало. Потом в армии я сам познакомился с армянином, с которым дружу до сих пор.

Следующий этап начался с вторжением в нашу жизнь Всемирной сети, когда я разрабатывал интернет-проект «Среда обитания». Проект задумывался для России, но постепенно мне начали присылать свои работы люди из Армении, и со временем он стал больше армянским проектом. Затем возникла идея создать что-то для местных, нижегородских, армян. Однако у меня не было достаточного опыта в сайтостроении. И появился единомышленник - Артур Мурадов, у которого все обстояло наоборот – были возможности технические, но не было основы развивать их идейно. Так возникли проекты «Нижегородские армяне» и «Армяне в мире», первый из которых газетой «Еркрамас» даже признан сайтом года.

Виртуальная заинтересованность переросла в дружбу с замечательными и удивительными людьми, и постепенно во мне нарастало непреодолимое желание побывать в Армении и увидеть все своими глазами. С этого времени я живу на две страны, которые одинаково дороги моему сердцу. Наверное, меня повел Господь и привел к этой большой любви.
На встрече с Главой Ново-Нахичеванской и Российской епархии ААЦ Епископом Езрасом

– Ким Бакши в предисловии к книге Джованни Гуайта «1700 лет верности» удивляется тому, что армяне, несмотря на древность существования, не только сумели выжить как нация, но и сохранить при этом свою культуру и национальный облик. Далее историк задается вопросом, что же вообще нужно народу, чтобы не исчезнуть? Прочное государство? Мощная армия? Хитрость дипломатов, искусство политиков? Меч или мудрость? Виктор, а вы что думаете по этому поводу?

– Я считаю, что Господь любит и хранит армян за то, что они упрямые, живут и выживают вопреки всем бедам и невзгодам. Он любит их за то, что они такие трудолюбивые и любвеобильные. Это характерные черты фактически любого армянина. И в вопросе выживаемости государство ни при чем. Ведь у армян были долгие периоды, когда у них не было своей государственности, но народ выжил и сохранил свою культуру. И не только сохранил, а еще и обогащает культуру других народов. Например, сколько замечательных и талантливых армян в России, которые обогатили своим творчеством русскую культуру. Начиная с 19-го века, когда Россия пришла на Кавказ и армяне воспряли, сколько замечательных и талантливых имен они дали нашей стране и в науке, и в культуре, и в военном деле. Я считаю, что столько талантливых людей нет ни у одной нации.

– И об армянах, и о русских говорят, что из-за географии наших стран мы вобрали в себя как азиатские, так и европейские черты. Чего в нас больше – Европы или Азии?

– Ни Азии, ни Европы. И те и другие черты тесно сплетены воедино, и трудно что–то вычленить. Можно, например, выделить восточное гостеприимство. Но не у всякого восточного народа оно есть в такой степени. У армян это нечто особенное. Изучая историю, в частности период римских завоеваний, я обратил внимание на то, что когда римляне приходили на армянские земли, их встречали как гостей, выставляя все лучшее на стол. И римляне удивлялись такому гостеприимству. Они ведь покоряли и другие азиатские народы, но почему-то восхищались именно армянским гостеприимством.

А если говорить об общем между русским и армянским народами, то, как у русских есть загадочная русская душа, так и у армян – загадочная армянская душа. Кроме этого, у нас есть много общего в наших эпосах. Например, армянский эпос «Давид Сасунский» и русские былины о трех богатырях. И в одном и в другом эпосе есть общий меч – кладенец, который в армянском эпосе главному герою вручает Санасар, а в русской былине Святогор передает Илье Муромцу. Одна и та же ипостась фактически. И армянскому и русскому богатырям даются мечи, которые служат делу освобождения народа. Думаю, эти сходства не случайны, просто их необходимо глубоко изучать. Еще сходство я вижу в наших танцах, особенно женских. Когда я смотрел армянские танцы, то вспоминал ансамбль «Березка». Поразительно, но много схожего - плавность линий, движения рук, пальцев… Есть еще одна объединяющая черта – бунтарство. Русский человек бунтарь, и армянин тоже.
Ура! Я в Армении!

– Это все, и даже бунтарский дух, вы считаете положительными чертами национального характера армян. А каковы тогда отрицательные черты и как Вы относитесь к армянскому индивидуализму?

– И на солнце есть пятна, но невооруженным глазом мы их не видим. Солнце тоже иногда создает нам проблемы, но ведь мы не можем из-за этого отказаться от солнца. У каждого народа есть представители со знаком минус. Отдельные человеческие недостатки - не повод судить о всей нации. Исторически армяне доказали, что она нация созидателей.

Для меня всегда было удивительным, когда подходил ко мне человек и говорил: «Виктор, спасибо вам огромное от лица всего армянского народа». У русских этого нет, русский от себя благодарит. А армянин олицетворяет себя со всем народом. Это здорово, это тоже проявление его индивидуализма, но глобального. Поначалу некоторые черты армян мне казались странными, например бахвальство. Но позже, больше пообщавшись, я начал понимать эту черту, и она даже стала для меня естественной. Бахвальство у армян проявляется даже не в том, чтобы показать себя лично, а в стремлении похвастаться великими армянами и желании отыскать армянские корни в известных людях. Это скорее всего гордость, национальная гордость. И армянский индивидуализм проявляется в этом также. Я вижу в этом больше положительного, чем отрицательного. У меня принцип – не надо в людях искать плохих черт, а надо искать хорошее. Жить со знаком плюс.

– Виктор, в своем очерке «Армения как состояние любви» вы говорите о том, что индивидуальность и иррациональность делают армянский народ одним из самых экзистенциальных. В чем же проявляется иррациональность армян?

– Армяне очень чутко реагируют на любовь, которую даришь им. А любовь всегда иррациональна. Иррациональность также видна в несоответствии деклараций и поступков. Мы можем декларировать одно, а сделать другое. Поначалу это меня коробило. Элементарный пример. Все армяне говорят, что надо объединяться, делать общее дело. А когда я делаю свои проекты, то сталкиваюсь с тем, что если кто-то кому-то не нравится лично, меня начинают упрекать или же просто отходят в сторону. А мне не важно, кто это – Сидоров или Петров, Адамян или Петросян. Если это искренне делается для народа, ради армян, россиян, ради нашей дружбы, то внутренние протесты в отношении отдельных личностей или их взглядов не имеют значения. Есть вот такие моменты, которые и создают иррациональность, но вкупе с рациональностью все равно получается какая-то гармония.

Даже армянский алфавит! Хотя в целом он настолько гармоничен, что я смотрю и любуюсь им, но если взять по отдельности каждую букву, то есть моменты вообще непонятные для меня как русского. Это тоже иррациональная черта – гармония общего и личного индивидуализма.

– Что составляет основу армянской идентичности?

– Общая история, культура, язык, вера, семья и семейные ценности.

– Насколько важна в вопросе идентичности крепкая триада - государство, религия и культура?

– Я могу ответить, опираясь на конкретные факты, поскольку у меня общение большое, в том числе и с представителями государства. Критиковать власти надо обязательно. Но я считаю, что государство сейчас пытается сделать нечто большее, чем было до этого. И это положительная тенденция. Конечно же, не все получается. Конечно же, каждый видит свой путь решения проблем. Критиковать власть всегда легче, но сейчас не то время, когда следует действовать в сторону разъединения. Надо поддерживать те инициативы, которые государство выдвигает для объединения армян во всем мире. Но очень много сложностей, непонимания этих инициатив со стороны диаспор. Я это связываю с тем, как уже выше говорили, что каждый армянин сам себе государь, и к этому также присоединяется личностный фактор. Кто-то кому-то не нравится, и все, что он ни делает, все плохо. На самом деле не надо смотреть на конкретных личностей, которые стоят у власти. Они как пришли, так и уйдут. Просто каждому необходимо понять, что же он сам лично может сделать для объединения нации. Ведь государство без поддержки снизу ничего осуществить не может. Главное, чтобы народ захотел объединиться. История показывает, что армяне объединяются почему-то именно в трудные моменты.

– Кстати, эта черта есть и у русских.

– Да, вспомним хотя бы Илью Муромца, который на печи сиднем просидел 30 лет, а потом, когда пришла пора землю-матушку защищать, взял меч и освободил ее от врагов.

– Еще один аспект, связанный с идентичностью любого народа, – это реализация некоей центральной, скрепляющей общество идеи. В последнее время этот вопрос активно обсуждается также и в России. Как вы считаете, в какой национальной идее нуждаются русский и армянский народы?

– Я сторонник того, что и у армян и у русских сейчас должна быть одна и та же национальная идея – сохранение нации, национальной культуры, языка. Для армян особенно крайне важно сохранение языка, поскольку большинство армян проживают вне исторической родины и многие язык не знают. Когда умрет язык, умрет и нация. И это основная составляющая, которую надо понимать, осознавать представителям диаспор. Эту необходимость должны ощутить сами армяне, и прежде всего родителям нужно свою власть проявить, чтобы дети знали язык. Традиции армянской семьи всегда способствовали сохранению языка. Культ старших, присутствующий в армянских семьях, позволял, чтобы дети сохраняли культуру, традиции, соответственно, и язык.

Национальная идея должна основываться на этих столпах - язык, семейные ценности, историческая память, в которую я включаю и Геноцид. Сейчас многие выдвигают идею о том, что признание Геноцида должно стать основой национальной идеи. Я считаю, что это неверно, так как Геноцид должен быть частью национальной идеи. Ведь национальная идея - это то, чем мы гордимся. Геноцидом не гордятся, по Геноциду скорбят. Ставить во главу угла наши скорби все же неправильно, правильнее будет эту скорбь держать в сердце, постоянно помнить, передавать из поколения в поколение и не допускать, чтобы это повторилось.

К сожалению, я считаю, что сейчас происходит геноцид языковой, культурный, когда молодые люди отказываются изучать язык, отказываются понимать свою историю. Ассимиляция – это тоже своего рода геноцид, когда люди не понимают, что они теряют. Страшно, если это произойдет...

Собеседник Армении